Законодательная база Российской Федерации

(неофициальный перевод) <*>

<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации при Европейском суде по правам человека П. Лаптевым.

По делу " Тимишев против Российской Федерации" Европейский суд по правам человека ( Вторая секция), заседая Палатой в составе:

А.Б. Бака, Председателя Палаты,

И. Кабрала Баррето,

В. Буткевича,

М. Угрехелидзе,

А. Ковлера,

А. Муларони,

Э. Фуры- Сандстрем, судей,

а также при участии С. Долле, Секретаря Секции Суда, заседая 22 ноября 2005 г. за закрытыми дверями, вынес следующее Постановление:

1. Дело было инициировано двумя жалобами (N 55762/00 и 55974/00), поданными в Европейский суд 25 февраля и 9 марта 2000 г. против Российской Федерации гражданином России Ильясом Якубовичем Тимишевым в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

2. Власти Российской Федерации в Европейском суде были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявитель жаловался, в частности, на нарушение статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции, взятой в совокупности со статьей 14 Конвенции, вследствие того, что 19 июня 1999 г. ему не разрешили въехать на территорию Кабардино- Балкарской Республики из-за его чеченской национальности, а также на нарушение предусмотренного статьей 2 Протокола N 1 к Конвенции права его детей на получение образования.

4. Жалобы были направлены на рассмотрение во Вторую секцию Европейского суда (пункт 1 правила 52 Регламента Суда). В соответствии с пунктом 1 правила 26 в рамках Второй секции была создана Палата для рассмотрения данного дела (пункт 1 статьи 27 Конвенции).

5. 8 июля 2003 г. Европейский суд объединил жалобы в одно производство и признал их частично неприемлемыми.

6. 30 марта 2004 г. Европейский суд объявил жалобы частично приемлемыми для рассмотрения по существу.

7. 1 ноября 2004 г. был изменен состав секций Европейского суда (пункт 1 правила 25 Регламента Суда). Дело было передано на рассмотрение во Вторую секцию в новом составе (пункт 1 правила 52 Регламента Суда).

8. Заявитель и власти Российской Федерации представили доводы по существу дела (пункт 1 правила 59 Регламента Суда).

9. Заявитель, Ильяс Якубович Тимишев, гражданин России, 1950 года рождения, проживает в г. Нальчике, Кабардино- Балкарская Республика. Заявитель работает адвокатом.

10. По национальности заявитель является чеченцем; он родился и жил в Чеченской Республике. 31 декабря 1994 г. его собственность в г. Грозном была уничтожена в результате боевых действий. С 15 августа 1996 г. заявитель проживал в г. Нальчике как вынужденный переселенец.

11. В 1997 году заявитель обратился за получением постоянной регистрации по месту жительства в г. Нальчике. Ему было отказано со ссылкой на местное законодательство Кабардино- Балкарской Республики, которым бывшим жителям Чеченской Республики запрещалось регистрироваться по постоянному месту жительства в Кабардино- Балкарской Республике. Отказ местных властей был 19 сентября 1997 г. подтвержден Нальчикским городским судом Кабардино- Балкарской Республики, 23 октября 1997 г. - судебной коллегией по гражданским делам Верховного суда Кабардино- Балкарской Республики.

12. 19 июня 1999 г. заявитель со своим водителем ехал на машине из г. Назрани, расположенного в Республике Ингушетия ( Российская Федерация), в г. Нальчик, расположенный в Кабардино- Балкарской Республике ( Российская Федерация). Стороны представили различные версии последовавших дальше событий.

13. По словам заявителя, примерно в 15:00 машину заявителя остановили на контрольно-пропускном пункте " Урух", на границе Республики Ингушетия и Кабардино- Балкарской Республики. Сотрудники ГИБДД МВД Кабардино- Балкарской Республики отказались пропустить заявителя, ссылаясь на инструкцию Министерства внутренних дел Кабардино- Балкарии не пропускать лиц чеченской национальности на территорию Кабардино- Балкарии. Заявителю пришлось развернуться и объездным путем в 300 километров попасть в г. Нальчик через другой контрольно-пропускной пункт.

По утверждению властей Российской Федерации, заявитель попытался проехать вперед очереди автомобилей, ожидавших проезда через контрольно-пропускной пункт, но ему было отказано в пропуске его в приоритетном порядке, и ему пришлось уехать.

14. Заявитель обжаловал в суд незаконные действия сотрудников милиции и потребовал компенсацию морального вреда.

15. 25 августа 1999 г. Нальчикский городской суд Кабардино- Балкарской Республики отклонил иск заявителя, постановив:

" Распоряжением главы Государственной инспекции безопасности дорожного движения Кабардино- Балкарской Республики (N 68 от 21 июня 1999 г.), ввиду сложной оперативной обстановки на (административной) границе с Чеченской Республикой, в целях предупреждения и прекращения проникновения в города и села лиц, имеющих террористические и антисоциальные устремления... милиции были даны указания усилить меры безопасности, начиная с 14:00 19 июня 1999 г. до получения дальнейших распоряжений. Милиции были даны указания усилить на контрольно-пропускных пунктах наблюдение за автомобилями и их пассажирами.

Суд допросил (сотрудников милиции М., Х. и Ме.), которые были на посту 19 июня 1999 г. Они сообщили, что в тот день на контрольно-пропускном пункте " Урух" образовалась длинная очередь легковых и грузовых автомобилей и пассажиров, ожидавших проезда и регистрации. Тимишев на машине пытался проехать без очереди, но с ним отказались заниматься во внеочередном порядке и попросили его подождать своей очереди. Никто никому, в том числе Тимишеву, не отказывал во въезде на территорию Кабардино- Балкарской Республики из-за его национальности. В тот день было пропущено более семидесяти автобусов с пассажирами-чеченцами. Но Тимишев обвинял их в том, что они умышленно не пустили его потому, что он был чеченцем. Он предъявил свое адвокатское удостоверение и сказал, что работал в г. Нальчике.

Суд счел, что действия сотрудников ГИБДД соответствовали положениям Закона о милиции. Хотя Тимишев предъявил свое адвокатское удостоверение, в нем было указано, что он работал адвокатом в г. Грозном, а не в г. Нальчике; он не показал свои паспорт, командировочные документы или миграционную карту сотруднику милиции. Тимишев не оспаривал этого факта. По мнению суда, даже если бы у Тимишева и его шофера имелись эти документы, они все равно должны были ждать своей очереди в соответствии с вышеуказанным Распоряжением.

При данных обстоятельствах суд не имел причин признавать, а Тимишев не представил доказательств того, что его право на свободу передвижения на территории Российской Федерации было нарушено. Кроме того, в тот же день Тимишев попал в г. Нальчик через контрольно-пропускной пункт " Нижний Курп".

16. 21 сентября 1999 г. судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Кабардино- Балкарской Республики, рассмотрев жалобу заявителя, оставила Судебное решение от 25 августа 1999 без изменения. Суд указал, что бремя доказывания лежало на заявителе, который не доказал, что ему было отказано во въезде из-за его национального (чеченского) происхождения.

17. Заявитель также направлял жалобы Уполномоченному по правам человека в Российской Федерации и Генеральному прокурору Российской Федерации.

18. 1 февраля 2000 г. прокурор отдела Главного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации на Северном Кавказе сообщил заявителю, что после проверки фактических обстоятельств прокуратура дала Министерству внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики указания устранить нарушения статьи 27 Конституции Российской Федерации, допущенные сотрудниками Государственной инспекции безопасности дорожного движения, и предпринять меры во избежание подобных нарушений в будущем. Отчет о выявленном нарушении от 19 августа 1999 г., прилагаемый к указанию, в соответствующей части гласит:

" Генеральная прокуратура провела расследование по жалобе (заявителя) на незаконные действия сотрудников милиции... Было установлено, что 19 июня 1999 г. (заявитель) и его водитель В., направляясь из г. Назрани на автомобиле ВАЗ-2106, были остановлены сотрудником милиции Х. на контрольно-пропускном пункте " Урух" для осмотра автомобиля и проверки документов; после проверки документов им было отказано во въезде на территорию Кабардино- Балкарии.

Младший сержант Х. в ходе допроса объяснил, что на планерке до начала заступления на пост он получил устные инструкции от дежурного офицера М. не пропускать лиц чеченской национальности на частных автомобилях из Чеченской Республики в Кабардино- Балкарию. Из пояснений, данных дежурным офицером М., следует, что он также получил подобные устные инструкции от старшего дежурного офицера Министерства внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики... На основании изложенного (заявителю и его водителю) было отказано во въезде на территорию Кабардино- Балкарии, хотя они не вели никакой незаконной деятельности...

Таким образом, действия (сотрудников милиции) М. и Х. являются тяжким нарушением конституционных прав российских граждан чеченского происхождения на свободное передвижение по территории Российской Федерации... Эти нарушения Закона были совершены в результате безответственного подхода сотрудников дорожно-постовой службы к своей службе и слабого контроля (за их действиями) со стороны руководства Государственной инспекции безопасности дорожного движения Министерства внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики...".

19. 3 марта 2000 г. министр внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики генерал-лейтенант Шогенов направил итоговый отчет по результатам внутренней проверки активисту по правам человека, который подал жалобы от имени заявителя. Указанный документ не был датирован и был подписан полковником Темиржановым, заместителем главы отдела внутренней безопасности, утвержден полковником Керефовым, начальником отдела внутренней безопасности, и санкционирован самим министром внутренних дел. В итоговом отчете было указано:

" Опрошенный в ходе надзорной проверки по поручению прокуратуры Российской Федерации работниками прокуратуры Кабардино- Балкарской Республики Х. (сотрудник, остановивший заявителя), пояснил, что на инструктаже перед тем, как заступить на пост, он получил устное указание от начальника смены М. не разрешать въезд на территорию Кабардино- Балкарской Республики лицам чеченской национальности, следующим на частных автомобилях из Чеченской Республики. В оправдание подобного указания М. сослался на такое же устное указание, полученное от заместителя главы милиции общественной безопасности Министерства внутренних дел, полковника Ефендиева...

25 августа 1999 г.... Нальчикским городским судом вынесено Решение об отказе в удовлетворении жалобы (заявителя), так как сотрудники (ДПС), которые первоначально утверждали, что они указанных лиц не пропустили в Кабардино- Балкарскую Республику по устному указанию полковника милиции Эфендиева, в суде стали утверждать, что (заявитель и его водитель) хотели проехать через пост, не дожидаясь своей очереди, в чем им было отказано, после чего они уехали...".

Затем в итоговом отчете отмечались достижения сотрудников местной милиции, работавших на контрольно-пропускных пунктах, которые изъяли крупные партии оружия, наркотиков, фальшивых денег и т.д. и задержали множество находящихся в розыске лиц. Полковник Темиржанов пришел к выводу:

"1. Сведения о запрещении сотрудниками контрольно-пропускного поста " Урух" въезда на территорию Кабардино- Балкарской Республики (заявителю и его водителю) на основании их этнической принадлежности... в связи с вступившими в законную силу решениями судов по данному вопросу, считать не подтвердившимися.

2. За низкие моральные и профессиональные качества, выразившиеся в даче противоречивых показаний аппарату Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, прокуратуре Российской Федерации и городскому и Верховному судам Кабардино- Балкарской Республики по обстоятельствам запрещения въезда на территорию Кабардино- Балкарской Республики (заявителю и его водителю) инспекторы ДПС УГИБДД МВД КБР М. и Х. подлежат дисциплинарной ответственности, но учитывая тот факт, что по жалобе (заявителя) Нальчикским городским и Верховным судами Кабардино- Балкарской Республики приняты Решения о необоснованности его требований, дело М. и Х. обсудить на совещании начальников УГИБДД МВД КБР и о принятых мерах сообщить в ОСБ и ОК МВД КБР".

Итоговый отчет завершался рекомендациями избегать в будущем подобных ситуаций, нарушающих конституционные права граждан.

20. Как представляется, отчет был составлен в конце августа - начале сентября 1999 года, поскольку 29 сентября 1999 г. генерал-лейтенант Шогенов в докладе Генеральному прокурору Российской Федерации сообщил, что предписание об устранении нарушения не могло быть исполнено. Он сослался на выводы отчета и судебные решения, предположив, что заявитель и его водитель пытались "проехать через пункт, не дожидаясь своей очереди", и что они "не предъявили паспорта, командировочные документы или иммиграционные карты". Министр сделал следующий вывод:

" Принимая во внимание эти судебные решения и особые условия несения службы на контрольно-пропускном пункте (на границе) с криминогенными регионами, сотрудники милиции часто оказываются под огнем, налагающим определенные отпечатки на режим и характер службы сотрудников милиции... было предложено обсудить эти события на оперативном совещании подразделения".

21. Наконец, 12 июля 2000 г. начальник управления аппарата Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации дал следующий ответ на жалобу заявителя:

" Как следует из ответа Генеральной прокуратуры, ограничение конституционных прав граждан на свободу передвижения на участке границы Кабардино- Балкарской Республики имело место в связи с опасением проникновения диверсионных групп боевиков на ее территорию, и действовало в течение короткого времени. В соответствии со статьей 56 Конституции Российской Федерации названное ограничение является правомерным".

22. С сентября 1998 года по май 2000 года девятилетний сын и семилетняя дочь заявителя посещали школу N 8 в г. Нальчике Кабардино- Балкарской Республики.

23. 24 декабря 1999 г. заявитель получил компенсацию за имущество, которое он потерял в Чеченской Республике. В обмен на компенсацию заявителю пришлось сдать свою миграционную карту - муниципальный документ, подтверждавший, что он проживал в г. Нальчик и имел статус вынужденного переселенца из Чеченской Республики.

24. 1 сентября 2000 г. сын и дочь заявителя пошли в школу, но их не допустили к занятиям, так как заявитель не мог предъявить свою миграционную карту. Директор школы согласился неофициально допустить детей к занятиям, но предупредил заявителя, что его дети будут немедленно исключены из школы, если департамент образования узнает об этом нарушении.

25. 4 сентября 2000 г. заявитель обжаловал в суд отказ департамента образования и науки администрации г. Нальчика (далее - департамент) допускать его детей к занятиям. Департамент ответил, что после 24 декабря 1999 г. у заявителя не было законных оснований оставаться в г. Нальчике и что его просьбы могли быть приравнены к посягательству на законные права других детей, так как в школе N 8 был недостаток учебных мест даже без его детей.

26. 1 ноября 2000 г. Нальчикский городской суд Кабардино- Балкарской Республики отклонил жалобу заявителя как необоснованную. Суд постановил:

"( Заявитель) и члены его семьи проживают в г. Нальчике без (необходимой регистрации по месту жительства). При данных обстоятельствах его просьбы о допуске его детей к занятиям в школе N 8 являются необоснованными...

В соответствии с документом, предоставленным директором школы N 8, 11 октября 2000 г. в школе обучалось 459 учеников, хотя она была рассчитана на 230 учеников...".

27. 21 ноября 2000 г., рассмотрев кассационную жалобу заявителя, судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Кабардино- Балкарской Республики оставила Судебное решение от 1 ноября 2000 г. без изменения.

28. В статье 19 закреплено равенство всех перед законом и судом и равенство прав и свобод.

29. В статье 27 закреплено, что каждый, законно находящийся на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться и выбирать место своего пребывания или жительства.

30. В статье 43 указано, что каждый имеет право на образование. Основное общее образование и муниципальные образовательные учреждения должны быть общедоступны и бесплатны. Родители должны обеспечить получение их детьми основного общего образования.

31. В статье 56 указано, что в условиях чрезвычайного положения могут устанавливаться ограничения прав и свобод для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя. Чрезвычайное положение может вводиться только в соответствии с федеральным конституционным законом.

32. Пункт 22 статьи 11 предусматривает, что милиции предоставляется право временно ограничивать или запрещать движение транспорта и пешеходов на улицах и дорогах, а также не допускать граждан на отдельные участки местности и объекты, обязывать их остаться там или покинуть эти участки и объекты в целях защиты здоровья, жизни и имущества граждан, проведения следственных и розыскных действий.

33. 4 января 1969 г. вступила в силу Конвенция ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Статья 1 данной Конвенции в части, относящейся к настоящему делу, гласит:

"1. В настоящей Конвенции выражение "расовая дискриминация" означает любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на признаках расы, цвета кожи, родового, национального или этнического происхождения, имеющие целью или следствием уничтожение или умаление признания, использования или осуществления на равных началах прав человека и основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной или любых других областях общественной жизни".

34. 13 декабря 2002 г. Европейская комиссия против расизма и нетерпимости при Совете Европы приняла Общие рекомендации N 7 о национальном законодательстве по борьбе с расизмом и расовой дискриминацией. В рекомендациях "расовая дискриминация" определяется следующим образом:

"1. В целях настоящей Рекомендации применяются следующие определения:

/.../

b) "прямая расовая дискриминация" означает любое дифференцированное обращение по признаку расы, цвета кожи, языка, религии, национальности либо национальной или этнической принадлежности, которое не имеет объективного и разумного оправдания...

c) "косвенная расовая дискриминация" охватывает случаи, когда очевидно такие нейтральные факторы, как условие, критерий или практика, не могут быть легко соблюдены либо причиняют неудобства лицам, принадлежащим к группе, определяемой по признаку расы, цвета кожи, языка, религии, национальности либо национальной или этнической принадлежности, если такой фактор не имеет объективного и разумного оправдания...".

35. Заявитель жаловался, что ему было отказано во въезде в Кабардино- Балкарскую Республику через контрольно-пропускной пункт " Урух". Он ссылался на статью 2 Протокола N 4, которая в части, применимой к настоящему делу, гласит:

"1. Каждый, кто на законных основаниях находится на территории какого-либо государства, имеет в пределах этой территории право на свободу передвижения и свободу выбора местожительства...

/.../

3. Пользование этими правами не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности или общественного спокойствия, для поддержания общественного порядка, предотвращения преступлений, охраны здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц.

4. Права, признанные в пункте 1, могут также, в определенных районах, подлежать ограничениям, вводимым в соответствии с Законом и обоснованным общественными интересами в демократическом обществе".

36. Заявитель утверждал, что факт отказа ему во въезде в Кабардино- Балкарию подтверждался Письмом Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 1 февраля 2000 г. Более того, отчет, составленный в неустановленный день и утвержденный министром внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики (направленный представителю заявителя 3 марта 2000 г.), также содержал ссылки на тот факт, что рядовые сотрудники милиции получили устные инструкции от начальства не пропускать лиц чеченской национальности. Однако в отчете предполагается, что сотрудники милиции были привлечены к дисциплинарной ответственности не за выполнение незаконных приказов, а за дачу противоречивых показаний разным органам власти. Сам дух этой санкции указывает, по мнению заявителя, на то, что министра внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики волновало не нарушение прав человека сотрудниками милиции, а, скорее, "их неспособность единообразно лгать".

37. Далее заявитель утверждал, что свобода передвижения была нарушена вследствие дискриминационной проверки милицией всех автомобилей и пассажиров на обычной дороге, несмотря на то, что чрезвычайного положения объявлено не было. По мнению заявителя, пункт 22 статьи 11 Закона о милиции, на который ссылались власти Российской Федерации, не давал милиции права устанавливать препятствия на дорогах на том основании, что "предполагаемые преступники могут использовать дорогу для проезда". Власти Российской Федерации не указали какой-либо реальной опасности здоровью, жизни и собственности населения. Также они не утверждали, что органы милиции проводили специальные следственные или поисковые мероприятия на контрольно-пропускном пункте " Урух".

38. Указав на "сложную оперативную ситуацию" в Южном федеральном округе Российской Федерации, сложившуюся на день 19 июня 1999 г., власти Российской Федерации утверждали, что сотрудники милиции временно ограничили движение транспорта и пешеходов в соответствии с пунктом 22 статьи 11 Закона о милиции и стремились предотвратить потенциальные правонарушения и обеспечить общественную безопасность. Право заявителя на свободу передвижения не было нарушено, поскольку органы милиции не помешали бы ему въехать на территорию Кабардино- Балкарии, если бы он дождался своей очереди, и поскольку он, в конечном счете, проехал в Кабардино- Балкарию через другой контрольно-пропускной пункт. Наконец, они утверждали, что письмо из прокуратуры не могло быть принято в качестве доказательства, так как оно не было изучено российскими судами.

39. Европейский суд отметил, что между сторонами возник спор о точной последовательности событий, произошедших 19 июня 1999 г. Следовательно, он должен вынести решение на основании доказательств, представленных сторонами. В судебном разбирательстве в Европейском суде не существует процессуальных препятствий для приемлемости доказательств или заранее установленной формулы их оценки. Европейский суд принимает решения, которые, по его мнению, подтверждаются свободной оценкой всех доказательств, в том числе делает такие заключения, которые могут следовать из фактов и аргументов сторон. В соответствии с прецедентным правом Европейского суда, доказывание может осуществляться на основе достаточно веских, четких и согласующихся выводов либо неопровергнутых предположений в отношении факта. Кроме того, уровень убежденности, необходимый для достижения конкретного заключения, и в этой связи распределение бремени доказывания являются неразрывно связанными со спецификой фактов, характером сделанных утверждений и нарушенным правом, гарантированным Конвенцией (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу " Начова и другие против Болгарии" (Nachova and others v. Bulgaria), жалобы N 43577/98 и 43579/98, § 147, ECHR 2005).

40. Заявитель утверждал, что ему и его водителю, оба являются чеченцами, было отказано во въезде в Кабардино- Балкарскую Республику через контрольно-пропускной пункт " Урух", потому что милиция следовала устному приказу отказывать во въезде чеченцам, передвигающимся на частных автомобилях.

41. Доводы заявителя подтверждались докладом о нарушении конституционных прав, содержащимся в Письме прокурора от 1 февраля 2000 г., и заключением по проведенному национальными органами расследованию, одобренным начальником и заместителем начальника департамента внутренней безопасности и министром внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики. Было установлено, что рассматриваемый приказ был дан заместителем начальника ГИБДД МВД Кабардино- Балкарской Республики и далее был передан рядовым сотрудникам ГИБДД.

42. Власти Российской Федерации настаивали на том, что заявитель пытался проехать без очереди, но, получив отказ пропустить его в приоритетном порядке, он по собственной воле покинул контрольно-пропускной пункт. Власти Российской Федерации представили в подтверждение Решение Нальчикского городского суда Кабардино- Балкарской Республики от 25 августа 1999 г., оставленное без изменения Верховным судом Кабардино- Балкарской Республики 21 сентября 1999 г.

43. Вместе с тем Европейский суд не убежден в том, что Решение Нальчикского городского суда Кабардино- Балкарской Республики являлось надежной фактической основой для подобной оценки, так как его выводы по фактам были непоследовательны и противоречивы. Например, суд установил, что осуществлявшаяся 19 июня 1999 г. проверка транспортных средств была введена Приказом милиции (N 68), который был принят лишь спустя два дня, 21 июня 1999 г. Суд также установил, что заявитель отказался предъявить свой паспорт или иной документ, удостоверяющий личность. Однако если заявитель не ждал своей очереди и уехал по собственному желанию, тогда отказ в предъявлении документов не может быть использован против него. Наоборот, если милиция попросила заявителя предъявить документы, это означает, следуя от обратного, что настала его очередь либо заявитель был допущен к проверке вне очереди. Кроме того, суд установил, что заявитель предъявил удостоверение адвоката, но суд не смог объяснить значение своего вывода о том, что удостоверение было выдано в г. Грозном, а не в г. Нальчике (к тому же данный вывод опровергается копией удостоверения, предъявленного заявителем в качестве доказательства). Верховный суд Кабардино- Балкарской Республики в своем Определении от 21 сентября 1999 г. не устранил данных противоречий.

44. При данных обстоятельствах Европейский суд отдал предпочтение изложенной заявителем версии событий, которая была подтверждена независимыми расследованиями, осуществленными органами прокуратуры и внутренних дел. Европейский суд установил, что сотрудники ГИБДД на контрольно-пропускном пункте " Урух" не позволили заявителю пересечь административную границу между двумя российскими регионами - Ингушетией и Кабардино- Балкарией. Следовательно, имело место ограничение права заявителя на свободу передвижения по территории государства-ответчика по смыслу пункта 1 статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

45. Европейский суд отметил, что структура статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции совпадает со структурой статей 8 - 11 Конвенции. Чтобы соответствовать гарантиям, предусмотренным в статье 2 Протокола N 4 к Конвенции, рассматриваемое ограничение должно быть "предусмотрено законом", преследовать одну или несколько законных целей, перечисленных в пункте 3, и быть "необходимым в демократическом обществе" (см. Постановление Европейского суда по делу " Раймондо против Италии" (Raimondo v. Italy) от 22 февраля 1994 г., Series A, N 281-A, p. 19, § 39) либо, когда ограничение применяется только в определенных районах, быть "обоснованным общественными интересами в демократическом обществе".

46. Власти Российской Федерации утверждали, что ограничение было введено в соответствии с пунктом 22 статьи 11 Закона о милиции в целях предотвращения преступлений и гарантии общественной безопасности. Заявитель возразил, что ограничение было чрезмерно широким, а цель, которую оно преследовало, слишком абстрактной.

47. Европейскому суду не было необходимости принимать решение по общему вопросу о том, требовала ли политическая и социальная ситуация в Ингушетии или Кабардино- Балкарии, существовавшая в рассматриваемое время, организации контрольно-пропускных пунктов на федеральной трассе и тщательной проверки личности. Европейскому суду следовало лишь изучить особые обстоятельства данного дела, а именно вопрос о том, соответствовал ли законодательству отказ заявителю в пересечении административной границы Кабардино- Балкарской Республики.

48. Расследование, проведенное прокуратурой и Министерством внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики, установило, что рассматриваемое ограничение было введено устным приказом заместителя начальника ГИБДД МВД Кабардино- Балкарской Республики полковником Ефендиевым. Судя по всему, приказ не был надлежаще оформлен или зафиксирован каким-либо иным прослеживаемым способом, позволяющим Европейскому суду проанализировать его содержание, сферу применения и правовое основание. В действительности ссылка на пункт 22 статью 11 Закона о милиции впервые содержалась в меморандуме властей Российской Федерации, представленном в Европейский суд. В любом случае, по мнению прокуратуры, данный приказ нарушал конституционное право на свободу передвижения, предусмотренное статьей 27 Конституции России.

49. Следовательно, Европейский суд признал, что ограничение свободы передвижения заявителя не было предусмотрено законом. Данный вывод позволяет не рассматривать вопрос о том, было ли это ограничение необходимым в демократическом обществе.

Таким образом, имело место нарушение статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции.

50. Заявитель утверждал, что ограничение его права на свободу передвижения носило дискриминационный характер, так как оно было обусловлено его национальным происхождением. Он ссылался на статью 14 Конвенции, которая гласит:

" Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам".

51. Заявитель указал на то, что он мог бы беспрепятственно проехать через контрольно-пропускной пункт, если бы он скрыл свое чеченское происхождение. Так, 24 июня 1999 г., то есть через пять дней после происшествия, на том же контрольно-пропускном пункте он сказал, что являлся аварцем <*> и проехал без проблем. Но 19 июня 1999 г. он не мог скрыть свою национальность, так как его спутник говорил по-русски с чеченским акцентом, а их автомобиль имел номера, зарегистрированные в Чеченской Республике.

<*> Аварцы являются основной этнической группой в Дагестане - российском регионе, соседствующем с Чеченской Республикой.

52. Власти Российской Федерации оспорили жалобу заявителя на дискриминацию как необоснованную, так как Конституция Российской Федерации не требовала от граждан указывать свою этническую принадлежность, которая не указывалась в документах, удостоверяющих личность.

53. Европейский суд напомнил, что статья 14 Конвенции не применяется независимо, но играет важную роль при дополнении других положений Конвенции и Протоколов, так как она защищает частных лиц в подобных ситуациях от любых дискриминаций при осуществлении прав, гарантированных другими статьями. В случае если применяется в материальном аспекте статья Конвенции или Протоколов к ней самостоятельно либо в совокупности со статьей 14 и установлено отдельное нарушение "материальной" статьи, для Европейского суда, как правило, не является необходимым рассмотрение дела также по статье 14, однако такое рассмотрение необходимо в случае, если основополагающим аспектом дела является очевидное неравное обращение при осуществлении прав (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу " Шассану и другие против Франции" (Chassagnou and others v. France), жалобы N 25088/94, 28331/95 и 28443/95, § 89, ECHR 1999-III; и Постановление Европейского суда по делу " Даджен против Соединенного Королевства" (Dudgeon v. United Kingdom) от 22 октября 1981 г., Series A, N 45, § 67).

54. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский суд отметил, что высокопоставленный сотрудник Министерства внутренних дел Кабардино- Балкарской Республики приказал сотрудникам ГИБДД не пропускать "чеченцев". Так как, по утверждению властей Российской Федерации, этническое происхождение лица не указывается в каких бы то ни было удостоверяющих личность документах, то рассматриваемый приказ запрещал проезд не только лиц, действительно являющихся чеченцами по национальности, но также тех лиц, которые могли бы быть приняты за лиц, принадлежащих к данной этнической группе. Не было заявлено, что представители других этнических групп были подвергнуты аналогичным ограничениям (см. выше, в частности, § 51). По мнению Европейского суда, это представляло собой очевидное неравенство в пользовании правом на свободу передвижения в зависимости от этнического происхождения.

55. Этническая принадлежность и раса являются родственными и частично совпадающими понятиями. Тогда как понятие расы коренится в идее биологической классификации людей на различные виды согласно морфологическим особенностям, таким как цвет кожи или особенности лица; происхождение этнической принадлежности кроется в идее социальных групп, объединенных общей национальностью, племенными связями, религиозной верой, общим языком, культурой и традициями.

56. Различное обращение с людьми в аналогичных ситуациях без объективного и разумного обоснования является дискриминацией (см. Постановление Европейского суда по делу " Уиллис против Соединенного Королевства" (Willis v. United Kingdom), жалоба N 36042/97, § 48, ECHR 2002-IV). Дискриминация по признаку действительной или предполагаемой этнической принадлежности является формой расовой дискриминации (см. выше определения, принятые ООН и Европейской комиссией против расизма и нетерпимости, § 33 и 34). Расовая дискриминация является особенно оскорбительным видом дискриминации и в силу своих тяжелых последствий требует от властей особой бдительности и быстрой реакции. Именно по этой причине власти должны использовать все доступные средства для борьбы с расизмом и, таким образом, укреплять демократическое видение в обществе, в котором разнообразие понимается не как угроза, а как источник культурного обогащения (см. упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу " Начова и другие против Болгарии", § 145).

57. Поскольку заявитель показал, что имело место различие в обращении, власти Российской Федерации должны были продемонстрировать, что данное различие в обращении было обоснованным (см., например, упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда по делу " Шассану и другие против Франции", § 91 - 92). Европейский суд уже установил, что довод властей Российской Федерации о том, что заявитель пытался проехать через контрольно-пропускной пункт без очереди, не был подтвержден обстоятельствами дела (см. выше § 42 - 43). Следовательно, заявитель находился в такой же ситуации, что и другие лица, желавшие пересечь административную границу Кабардино- Балкарской Республики.

58. Власти Российской Федерации не представили никаких оправданий различия в обращении между лицами чеченского и нечеченского происхождения при осуществлении права на свободу передвижения. В любом случае Европейский суд счел, что никакое различие в обращении, основанное исключительно либо в решающей степени на этнической принадлежности лица, не может быть объективно обоснованным в современном демократическом обществе, построенном на основе принципов плюрализма и уважения к различным культурам.

59. Наконец, поскольку право заявителя на свободу передвижения было ограничено исключительно на основании его этнической принадлежности, такое различие в обращении являлось расовой дискриминацией по смыслу статьи 14 Конвенции.

Таким образом, имело место нарушение статьи 14 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 2 Протокола N 4 к Конвенции.

60. Ссылаясь на статью 2 Протокола N 1 к Конвенции, заявитель жаловался на отказ национальных органов обеспечить получение его детьми образования на том основании, что он не был зарегистрирован по месту жительства в г. Нальчике и не имел миграционной карты. Статья 2 Протокола N 1 к Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:

" Никому не может быть отказано в праве на образование...".

61. Заявитель подчеркнул, что отказ допустить его детей к занятиям после летних каникул был основан исключительно на том факте, что он не был зарегистрирован по какому-либо месту жительства и не имел миграционной карты, которую должны были иметь только бывшие жители Чеченской Республики. Ссылка о переполненности школы всплыла позже, когда он подал жалобу в суд.

62. Власти Российской Федерации согласились, что право детей заявителя на образование было незаконно ограничено. В соответствии с законодательством Российской Федерации права и свободы граждан не подлежат ограничению на основании регистрации по месту жительства, и Закон об образовании гарантировал право на образование независимо от места жительства (статья 5).

63. Европейский суд напомнил, что, принимая на себя обязательство не "отказывать в праве на образование" в соответствии со статьей 2 Протокола N 1 к Конвенции, Договаривающиеся государства гарантируют всем лицам, находящимся под их юрисдикцией, право доступа к образовательным учреждениям, существующим в данное время, и возможность иметь выгоду от полученного образования путем официального признания завершения лицом курса обучения (см. Постановление Европейского суда по делу " Чельдсен, Буск Мадсен и Педерсен против Дании" (Kjeldsen, Busk Madsen and Pedersen v. Denmark) от 7 декабря 1976 г., Series A, N 23, § 52; Постановление Европейского суда по " Бельгийскому делу о языках" (Belgian Linguistic case) от 23 июля 1968 г. (по существу), Series A, N 6, p. 30 - 32, § 3 - 5).

64. Статья 2 Протокола N 1 к Конвенции запрещает отказ от предоставления права на образование. Данное положение не имеет установленных исключений, и его структура аналогична структуре статей 2 и 3, пункта 1 статьи 4 и статьи 7 Конвенции (" Никто не может быть..."), которые вместе олицетворяют основополагающие ценности демократических обществ, создавших Совет Европы. В демократическом обществе право на образование, являющееся необходимым для продвижения иных прав человека, играет настолько фундаментальную роль, что ограничительное толкование первого предложения статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции не соответствует цели данного положения (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу " Лейла Шахин против Турции" (Leyla {Sahin} <*> v. Turkey), жалоба N 44774/98, § 137, ECHR 2005). Данное право аналогичным образом сформулировано в других международных инструментах, таких как Всеобщая декларация прав человека (статья 26), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (статья 13), Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации (пункты "e" и "v" статьи 5) и Конвенция о правах ребенка (статья 28). Нет сомнений в том, что право на образование гарантирует доступ к основному общему образованию, важному для начального этапа развития ребенка.

<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.

65. Европейский суд отметил, что детям заявителя было отказано в допуске к занятиям в школе, в которую они ходили два предыдущих года. Власти Российской Федерации не оспаривали довод заявителя о том, что действительной причиной отказа стало то, что заявитель сдал свою миграционную карту и, таким образом, утратил свою регистрацию в качестве жителя г. Нальчика.

66. Как отмечалось выше, Конвенция и Протоколы к ней не терпят отказа в праве на образование. Власти Российской Федерации подтвердили, что российское законодательство не допускает постановку осуществления данного права детьми в зависимость от регистрации по месту жительства родителей. Следовательно, дети заявителя были лишены права на образование, предусмотренного национальным законодательством. Их исключение из школы, таким образом, не соответствовало требованиям статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции.

67. Таким образом, имело место нарушение статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции.

68. Статья 41 Конвенции гласит:

" Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

69. Заявитель требовал 300 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда, причиненного ему в результате нарушения его права на свободу передвижения, и 500 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда, причиненного нарушением права его детей на образование.

70. Власти Российской Федерации утверждали, что требование заявителя о возмещении морального вреда было чрезмерным и неразумным и что, учитывая обстоятельства дела, символической суммы было бы достаточно.

71. Европейский суд счел, что заявителю был причинен моральный вред (в виде душевных страданий и чувства разочарования, вызванных действиями и решениями национальных органов, признанных несоответствующими Конвенции и Протоколам к ней), который не может быть компенсирован одним лишь фактом признания нарушений. Но Европейский суд счел, что суммы, потребованные заявителем, завышены. Исходя из принципа справедливости, Европейский суд присудил заявителю 5 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда.

72. Ссылаясь на акт учета времени, заявитель требовал 90 тысяч рублей (приблизительно, 2600 евро) в качестве оплаты 60 дней, которые он потратил на поддержку своего дела в национальных судах и подготовку материалов для Европейского суда. Кроме того, он потребовал 40 евро в возмещение почтовых и секретарских расходов.

73. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не обосновал свое требование соответствующими документами.

74. Европейский суд заметил, что требование заявителя о компенсации судебных расходов и издержек охватывает также жалобы, которые были отозваны или объявлены неприемлемыми. Что касается оставшихся жалоб, из меморандума заявителя следовало, что он потратил 11 дней на поддержку дела в национальных судах и 10 дней на подготовку документов для Европейского суда. 1500 рублей (около 44 евро), которые заявитель требовал в качестве среднего уровня оплаты труда адвоката за один день, не кажутся завышенной суммой. Соответственно, учитывая имеющиеся материалы, Европейский суд присудил заявителю 950 евро в возмещение судебных расходов и издержек.

75. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

1) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Протокола N 4 к Конвенции;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 14 Конвенции, взятой в совокупности со статьей 2 Протокола N 4 к Конвенции;

3) постановил, что имело место нарушение статьи 2 Протокола N 1 к Конвенции;

4) постановил:

a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, переведенные в российские рубли по курсу, установленному на день выплаты:

i) в возмещение морального вреда 5000 (пять тысяч) евро;

ii) в возмещение судебных расходов и издержек 950 (девятьсот пятьдесят) евро;

iii) любые налоги, которые могут быть взысканы с этих сумм;

b) что с даты истечения вышеуказанного трехмесячного срока до момента выплаты простые проценты должны начисляться на эти суммы в размере, равном предельной годовой процентной ставке Европейского центрального банка плюс три процента;

5) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 декабря 2005 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Председатель Палаты
Андраш Б.БАКА
Секретарь Секции Суда
Салли ДОЛЛЕ